История Ганса. Агрессия к другим собакам

Опубликовано 23 февраля, 2019 в Агрессия

Всю свою сознательную жизнь я боялась собак. И при этом испытывала к ним симпатию. Но насколько хороша идея бороться со страхом, заведя собаку? Конец раздумьям положило нападение на меня среди бела дня во время прогулки в парке. Я решила завести собаку.

 

Как ответственный человек, я ответственно подошла и к выбору собаки. Просмотрела несколько популярных передач, накупила в книжном книг по дрессировке, потаскала мужа по выставкам и остановилась на риджбеке – собаке, которая «может пробегать до 50 километров» (они правда забыли сказать, что «может» не значит «хочет»).

 

И вот у нас появился 4-месячный источник радости и двух нервных срывов. Как ответственный хозяин, я сразу занялась его социализацией. Каждый день мы ходили по 5-7 километров по центру Петербурга в поисках зеленых островков и новых собак. И еще 1-2 раза в день мы ходили в «щенячий детский сад» на школьном стадионе, образованный вместе с другими владельцами щенков. Собачки бегали и играли, мы стояли и общались.

 

А потом возникла проблема. Это сейчас я понимаю, что сама неосознанно ее создала, но на тот момент она просто «возникла». Ганса другие собаки интересовали больше, чем я. Когда он видел собаку, я для него переставала существовать. Если он был на поводке, он тянул к ней как маленький рыжий локомотив. Если был без поводка, просто бежал к ней. Когда мы проходили по прилегающим к школьному стадиону улицам, он тянул к нему, чтобы проверить, нет ли там его друзей. Когда наставало время уходить со стадиона домой, его приходилось минут по 10 отлавливать.

Хьюстон, у нас проблема!

 

Естественно, как любой ответственный владелец, я решила обратиться за помощью к специалистам. Даже к двум. По очереди. Безуспешно. Безуспешно потому что специфика Петербурга такова, что там никто не хочет работать (петербуржцы, не обижайтесь). Оба специалиста обещали перезвонить и не перезвонили. Других я не искала, потому как все равно близилось время обратного переезда в Москву.

 

Переехав в Москву и обосновавшись, я пошла искать помощи в легендарной риджбечьей группе (на самом деле, это обычная дрессировочная группа на площадке, только во всех объяснениях слово «собака» заменяется на «риджбек»). Это же логично: если у собаки проблемы с другими собаками, значит, нужно учить послушанию в группе других собак. Логично, да не очень. Через 10 минут собаки на площадке стали «знакомыми» и никаких трудностей с ними не было. А с «незнакомыми» собаками на прогулках были. В общем, вся помощь свелась к стандартному «подавайте заранее команду «рядом» и, если собака ее нарушает, делайте рывок поводком». Так я несколько месяцев и делала. «Рядом!» – дерг! «рядом!» – дерг!

 

Потом в этой схеме появился строгий ошейник, потому что мальчик стал юношей и неплохо так «вырывал руки из плеч» в броске. Ну Вы поняли: «строгач, чтоб не тянул». С рулеткой. Ведь если он выбежит все 5 метров рулетки, он очень больно дернет. А так не дернет. И без рулетки никак – ему же надо выбегиваться. Стандартная ситуация.

 

А потом, ближе к году, появился ЭШО (электрошоковый ошейник). Мы тогда катались с ним на велосипеде. На рулетке или поводке (даже с «волшебным строгачом») ездить с ним было решительно невозможно, поэтому и был приобретен этот чудесный девайс для контроля на расстоянии. Принцип был простой: если Ганс замечал собаку и начинал к ней бежать, я кричала «фу» и, если он не послушался (а он ни разу не послушался), давала разряд. Взвизгнув, он останавливался. Чудо-девайс работал! (Нет, ну работал же).

 

Эти замечательные практики в виде рывков строгачом на поводке и ударов током в «свободном полете» привели к тому, что в его год с копейками я внезапно обнаружила, что он все так же бросается к незнакомым собакам на прогулке, но теперь с рычанием и зубами.

Хьюстон, то была фигня. Вот теперь у нас действительно проблема!

 

Итак, Гансу полтора года, и моя жизнь с ним превращается в ад. Теперь он бросается на собак всех форм и размеров, кроме совсем маленьких щенков и пожилых собак. Если он гуляет в лесу без поводка и замечает другую собаку раньше меня, он галопом летит к ней с рычанием и оскалом. Благо, после этого он останавливается, обнюхивается, и они расходятся. (Сейчас я знаю, что это типичная картина при тревожности, и другие собаки относятся к такому поведению с пониманием, поэтому конфликты маловероятны). Сердце возвращается из пяток на свое место, и я выслушиваю справедливую гневную тираду со стороны того хозяина. Как будто без этих укоров я чувствовала себя недостаточно виноватой!

Гулять по городу на поводке тоже стало решительно невозможно. Он бросается на всех встречных собак, так что мирно разойтись на дороге ни с кем не получается. В связи со сложившейся ситуацией мной было принято решение перейти к сверх-действенным мерам – советам горячо обожаемого (на тот момент) белозубого мексиканца. Тычки рукой в шею и ногой по попе проходили незамеченными, поэтому в дело пошел альфа-переворот. Ганс бросается на очередную собаку, я заваливаю его на землю и удерживаю, пока он вертится и визжит. На нас осуждающе смотрят прохожие и, в особенности, владелица той злополучной собаки. Мне стыдно. Я ненавижу Ганса за то, что из-за него мне стыдно.

Я боюсь выходить с ним из дома. Каждая прогулка стала для меня пыткой. Каждая прогулка – это смесь страха, гнева, стыда, вины и отчаяния. Каждый день я борюсь со своей собакой. Я его ненавижу. Ненавижу и хочу, чтобы его больше не было в моей жизни. Но я ответственный человек, и раз уж завела собаку, то должна быть с ней до конца. Мы в ответе за тех, кого приручили. За это я ненавижу его еще больше.

 

Примерно в это время в одном из очередных интернет-холиваров на тему собак мне на глаза попадается название «По ту сторону поводка». И эта книга меняет мою жизнь. Оказывается, существует целый другой мир дрессировки! Другой, не той, что была мне до этого известна из книг и телешоу. И, что самое интересное, этот мир в точности повторяет мир человеческой психологии. Как я раньше могла не замечать, что с собаками работают все те же самые принципы, что и с людьми?!

Меня затянул этот мир. У меня появилась задача – «вылечить» агрессию, и решить ее стало делом принципа. Я люблю решать задачи. На сайте Dogwise (это американский интернет-магазин с огромным ассортиментом книг и DVD для тренеров и владельцев собак) я заказала все возможные книги по агрессии и начала работать. Без насилия. С кликером и вкусняшками.

 

Сказать, что мне тяжело было меняться – ничего не сказать. Ад продолжался. Только теперь это был мой внутренний ад. Ганс продолжает бросаться на встреченных собак. Я продолжаю испытывать страх, стыд, вину и гнев. Гнев! Каждый его бросок отдается у меня внутри кипящей смолой гнева! Но теперь я не могу выместить на нем этот гнев. Я не могу дернуть его поводком, не могу накричать на него, не могу повалить на землю. Я ничего не могу, только вариться в этой вязкой обжигающей смоле.

И отчаяние. Отчаяние! Вторая моя самая часто испытываемая эмоция. Отчаяние от того, что ты работаешь дни, недели, а результат едва заметен. Ты же хочешь, чтобы было как в шоу: один день – и ты спокойно можешь пройти со своей собакой мимо других. Ладно день, но хотя бы за неделю.. за две недели? За месяц? Я каждую прогулку усердно работаю. Это 2-3 часа в день. Две недели. И что я получаю? Раньше он бросался с 50 метров, а теперь бросается с 40. Серьезно? И это все? О нет, не все! Это было бы слишком просто. Каждый такой его бросок перечеркивает всю проделанную работу, и ты снова оказываешься на прежних 50 метрах. Отлично! «Начните игру с начала».

Религии не правы, что есть только один ад. Я сделала переход из одного в другой, совершенно отличный от первого. За тем отличием, что в этом втором хотя бы была надежда из него выбраться.

И я выбралась. Мы выбрались. Мы. Потому что теперь я боролась не со своей собакой, а ВМЕСТЕ со своей собакой. Мы вместе боролись с проблемой его агрессии.

 

Началась эта борьба с покупки прогулочной шлейки. Как ни странно, Ганс действительно сразу стал немного спокойнее. И научить его отпрыгивать обратно ко мне, сделав рывок на шлейке, не составило особого труда. Прогулки стали чуть более комфортными. Точнее, чуть менее мучительными.

 

Следующим пунктом стал менеджмент ситуации. Это словосочетание означает избегание неприятностей. Иными словами, я училась вовремя сваливать. Оказывается, кучи неприятных встреч с бросками и слюнями во все стороны можно избежать, просто своевременно отойдя в сторону. Вы просто смотрите по сторонам, замечаете другую собаку раньше, чем на нее среагирует Ваша, и уходите от нее подальше. Так, я в совершенстве овладела мастерством избегания других собак при помощи припаркованных машин, прохожих и иных подручных средств. На худой конец, можно забиться с собакой в угол, посадить ее спиной к проходящей собаке и удерживать ее внимание на куске превонючейшего швейцарского сыра, пока опасность не минует. А еще можно просто убежать. Мастерством резко разворачиваться и резво убегать в кусты (да и просто убегать прочь), не выглядя при этом излишне сумасшедшей, я тоже овладела в совершенстве. «О, сколько нам открытий чудных..»!

 

И наконец, к менеджменту ситуации прибавилась модификация поведения, представляющая собой смесь прочитанного в этих заказанных с Догвайза книгах (в частности, смесь контробусловливания, десенсибилизации и БАТ, оно же Behavior Adjustment Training). Все просто: Ганс видит собаку – щелк – радостно бежим в кусты или прочь, на бегу отдавая ему нямку. И так раз за разом, день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем. С кучей ошибок с моей стороны, с регулярными срывами и начинанием сначала, с гневом, отчаянием и сказанными самым нежным и любящим голосом «еще раз так дернешь, и я оторву тебе лапки, пропущу их через мясорубку и скормлю тебе на завтрак» (серьезно, этот способ реально помогает безопасно излить гнев).

 

А потом это вошло в привычку.

Мое тело само делало всю необходимую работу на автомате. Увидел – клик – в сторону – ням. Так привычно и просто!

А потом был ОН! Переломный момент. Когда мы с Гансом в очередной раз отбежали в сторону в кусты и, привычно переведя взгляд с проходящей мимо собаки на меня, он посмотрел на меня совершенно другими глазами. Глазами, в которых читалось «так что же это, я вовсе не обязан подходить ко всем собакам и могу просто отойти в сторону?»

Боже, под видом «социализации» я научила парнишку подходить здороваться ко всем встреченным собакам! И мой прилежный ученик именно это и делал! Он бежал здороваться с каждой собакой. А я его за это наказывала. Он боялся и ненавидел каждую встречную собаку, потому что она сулила наступление боли, но все равно бежал к ней. Потому что Я его так научила!

А теперь он понял. Нет, МЫ поняли.

И дальнейшее обучение полетело со скоростью «Сапсана».

 

Я уже даже не помню, через какое время происходили существенные изменения. Мы просто работали. А в какой-то момент я внезапно обнаруживала, что он больше не бросается на проходящих мимо маленьких собачек. А потом и на средних собак. А потом оказывается, что мы проходим мимо них, обходя по дуге. Очень долго у нас была проблема с крупными собаками, потому что, ввиду их малого количества, опыт с ними набирался крайне медленно. Я не знаю, в какой момент он начал проходить и мимо них. Да и знаете, что? Мне это совершенно не важно!

 

Сейчас Гансу почти 5 лет, и он помогает мне в работе с трусливыми и агрессивными собаками. Он прекрасно владеет языком тела, прощает другим собакам глупые выходки и рассеивает конфликты. А еще он проходит мимо лающих и бросающихся на него собак (спасибо контробусловливанию). Три года назад я о таком даже мечтать не могла!

Нет, он не идеальный пес. И нельзя сказать, что он «вылечился» от агрессии. У него все еще вызывают беспокойство некоторые собаки (особенно большие, бросающиеся на него с лаем). Он может сам броситься на другую собаку, когда находится в стрессе (это большая проблема во время отпуска и две недели после него, пока уровень кортизола не придет в норму). Бывших агрессоров, как и бывших алкоголиков, не бывает. Работа с агрессией – это работа длиною в жизнь. Работа с агрессией – это уже часть нашей с ним жизни. Даже если бы он «вылечился», я бы все равно продолжила давать ему нямки за встреченных собак. Даже за хорошо знакомых. А почему бы мне этого не делать? Почему бы лишний раз не показать ему, что другие собаки все так же сулят ему что-то хорошее? Разве для того обязательно нужно, чтобы у собаки были проблемы с агрессией?

 

Что мне дала вся эта история?

 

Во-первых, профессию. Я стала работать с проблемами поведения собак в первую очередь благодаря тому, что у меня получилось побороть агрессию у своей собственной собаки. Я стала заниматься этим, потому что в свое время не нашла специалиста, работающего с агрессией без насилия. Я уверена, что они есть. Но их очень мало. Настолько мало, что обычный владелец просто не сможет их найти. А найдет то, что в свое время нашла я – рывки, строгий ошейник, ЭШО, прижимание к земле.

Кем бы я была, если бы еще тогда, в Петербурге, «зоопсихологи» не проигнорировали меня, а помогли решить тогдашнюю проблему, так что зооагрессии у Ганса вовсе не возникло бы? Читали бы Вы мои статьи? Как сложилась бы судьба тех, кому я помогла найти общий язык со своей собакой?

 

Во-вторых, я приобрела опыт работы с различными инструментами. Я перепробовала на Гансе почти все возможные методы коррекции поведения, и мне есть с чем сравнивать. У меня есть не только теоретические знания о том, почему и как работает (или не работает) тот или иной метод, но и практический опыт, подтверждающий эту теорию.

 

В-третьих, я приобрела мудрость. Мудрость понимать и принимать других людей. Не обвиняя, не осуждая. Потому что я сама еще совсем недавно была на их месте. Я сама водила на строгом ошейнике с рулеткой, сама била током, сама заваливала на спину и прижимала к земле. Я по себе знаю, что единственный результат, к которому приводит общественное порицание, – это усиление ненависти к собаке, чье поведение вынуждает использовать эти меры и выслушивать обвинения. Поэтому я никогда не осуждаю своих учеников, какие бы ошибки в обращении с собакой они не совершали. Мне прекрасно знакомы все эмоции, которые они испытывают изо дня в день. Мне прекрасно знакомы моменты, когда опускаются руки и ты теряешь всякую надежду увидеть свет в конце этого бесконечного тоннеля. Но я знаю, что этот свет есть! Я сейчас живу в нем.

 

Я благодарна Гансу за то, что он такой, какой есть. За то, что он терпел все мои жуткие выходки и продолжал надеяться, что его хозяйка однажды «починится». За то, что помог мне «починиться». За то, что помог мне найти свой путь и стать тем, кем я сейчас являюсь.

 

Я написала эту историю для тех людей, которые так же, как и я, неожиданно для себя оказались в кромешной тьме и не видят из нее выхода. Я написала эту историю, чтобы она стала светлячком, который поможет Вам выйти к свету. И если хотя бы один из Вас однажды сможет написать такую же историю про свою собаку, я написала ее не напрасно.

Поделиться ссылкой: